Кочевенко: Литве достаточно намекнуть, и украинские добровольцы придут к вам на помощь
14.09.2021
Интервью Юрия Кочевенко ведущему литовскому новостному порталу Alfa.lt
Недавно Украина отметила 30 лет независимости. Страна, относительно недавно приступившая к масштабным реформам, все еще имеет множество нерешенных проблем и как якорь тащит за собой остатки советского менталитета.
Тем не менее, по словам Юрия Кочевенко, изменения происходят, и их поддерживают многие страны, в том числе Литва, которой украинцы очень благодарны и называют Литву «маленькой страной с большим сердцем».
Юрий Кочевенко — специалист по политическим технологиям, офицер запаса украинской армии, участник росийско-украинской войны, а в настоящее время возглавляет Международный центр противодействия российской пропаганде.
Alfa.lt поговорила с ним о том, что представляет собой Украина после 30 лет независимости и о значении помощи Литвы.
— Украине 30 лет, но я много раз слышал, что ваша страна по-настоящему «проснулась» только в 2014 году.
— Я бы так не сказал, но согласен, что 2014 год стал одним из определяющих периодов в нашей истории. Ведь по большому счету вся наша история, и особенно новейшая, — это борьба с империей. Нынешние российские лидеры не способны представить себе Россию иначе, чем имперским государством, а это значит, что Украина им абсолютно необходима. В 2014 году они сбросили маски, и если у некоторых украинцев в то время еще оставались иллюзии в отношении России, то теперь их уже нет. В каком-то смысле это освободило нас и значительно ускорило формирование нашей собственной политической идентичности. Мы наконец-то разорвали связь, которая все еще связывала нас с империей и советским прошлым.
— Литва в последние годы была одним из самых активных сторонников Украины. Что было наиболее полезным в нашей помощи? Политическая поддержка, военная помощь или что-то другое?
— Мы прекрасно понимаем, что Литва не имеет возможности оказывать такую же материальную поддержку, как крупные державы. Однако, в общественном сознании, Литва в этом отношении находится, наверное, на одном уровне с США. Это потому, что Литва бескомпромиссно и стабильно поддерживала нас во всех форматах. Для нас это самое важное. Каждый украинец, даже не связанный ни с правительством, ни с армией, прекрасно знает, что Литва — один из наших самых надежных союзников.
Президент Даля Грибаускайте, и сегодня настолько популярна в Украине, что могла бы участвовать в президентских выборах и имела бы все шансы на победу, но это конечно шутка.
А если серьезно, то стоит упомянуть тренировочные миссии литовских военных, включающих в себя различные формы и методы подготовки. В 2019 году мы разработали целую серию таких учебных программ с литовцами. Получив ценный опыт в качестве члена НАТО, Литва теперь очень щедро делится им с нами. У нас также есть совместная украинско-польско-литовская бригада, названная в честь нашего общего героя Константина Острожского. Мы, конечно, не забываем помощь Литвы, в лечении и реабилитации пострадавших участников Майдана и раненных на войне наших солдат.
— Парадоксально, но именно агрессивный сосед сблизил нас.
— Жаль, что именно война нас сблизила, но Литва действительно стала нам намного ближе. Надеюсь, мы не оскорбляем вас, когда называем «маленькой страной с большим сердцем». Когда я по работе общаюсь с коллегами из других стран, я постоянно оказываюсь в ситуациях, когда в дискуссии всегда возникает «но», даже с молдаванами или грузинами, которые сами пережили российскую агрессию. С литовцами никогда не бывает «но» — наши мысли и мнения всегда совпадают.
Мы часто используем термин «союзники», хотя для многих стран я бы использовал слово «партнеры». Но не для Литвы. Литва — настоящий союзник. Поэтому мы сразу же отреагировали на события на вашей границе с Беларусью. Вам известно, что украинские студенты-добровольцы отправились помогать защищать парламент во время событий 13 января. Сегодня у меня нет ни малейших сомнений в том, что наши добровольцы помогут вам противостоять инновационным гибридным атакам. Литве нужно только намекнуть, что такая помощь необходима, и мы сделаем все возможное.
— За этот год мы много раз слышали, что за последние 7 лет украинские вооруженные силы полностью изменились, но в то же время звучала критика, что многие реформы были просто показухой. Какое утверждение верно?
— Оба. В 2014 году наша армия была крошечной советской армией в несоветской стране. Между обществом и армией не было абсолютно никакой связи. Мы поменяли флаги, мы поменяли форму, но в ней все еще оставалось много советской ДНК. Однако мы уже не те, что были 7 лет назад. Украинская армия находится где-то между советской армией и той армией, которую мы хотим иметь.
Я должен признать, что мы могли бы сделать больше за эти годы, если бы не отсутствие политической воли, коррупция, устаревший менталитет некоторых армейских командиров. Однако изменения происходят, и происходят, возможно, быстрее, чем в любой другой структуре в Украине. Война заставляет нас быстро учиться. Хорошо, что нам помогают военные стран НАТО, в том числе литовцы. Очень важно, чтобы этот тренинг изменил отношение и образ мышления наших военных.
Проблема старых менталитетов не является исключительно украинской. Наверное, в каждой постсоветской стране офицеры, прослужившие десятилетия, думают только о пенсии и сопротивляются любым переменам, даже если это всего лишь «фасад».
— Литовская армия тоже не была построена за год.
— У вас есть преимущество: с первого дня вашей независимости не было вопросов о том, кто вы и куда направляетесь. У вас есть живая память о государственности, и вы ею воспользовались. В Украине не осталось живых свидетелей, которые помнили бы, как все было до советской оккупации. Мы усердно искали свою государственную идентичность. Мы заявили, что являемся наследниками Украинской Народной Республики 1918 года, но в то же время мы были наследниками Украинской ССР, и мы шатались из одной стороны в другую. Должно было смениться поколение людей, а агрессор должен был показать свое истинное лицо, чтобы мы, наконец, осознали.
Сейчас более двух третей украинцев не сомневаются, что страна должна отойти от России. Я признаю, что, даже несмотря на войну, есть около 15% пророссийски настроенных людей, но их число неуклонно снижается. Однако опасность заключается в том, что очень небольшой части населения достаточно для того, чтобы информационно-пропагандистские операции России могли привести к дестабилизации ситуации в стране.
— Где информационная политика России больше всего вредит Украине?
— В этом отношении методология информационных операций очень похожа на военную тактику — вы определяете самые слабые места в обороне противника и бьете по ним со всей силы. Российская пропаганда использует любой проблемный вопрос, который вызывает дискуссии в Украине. Цель — подорвать доверие граждан к правительству, армии и самому государству. Следует признать, что их усилия не совсем тщетны. Беда еще и в том, что российская пропаганда идет не только из России, но и от якобы украинских СМИ и политиков. Это серьезная проблема.
Этому трудно противостоять, потому что у нас никогда не будет тех ресурсов, которые есть у России. Однако мы с облегчением отмечаем, что российская пропагандистская машина далека от совершенства. Например, анализируя действия наших противников, мы поняли, что примерно две трети денег, выделяемых Кремлем на эти цели, просто разворовываются и даже не используются в информационной войне. Но в любом случае, мы не недооцениваем возможности России и ищем способы противостоять им. Российский пропагандистский механизм работает очень неизобретательно, клишировано: одни и те же методы, а зачастую и одни и те же нарративы используются от Украины и Литвы до Германии. Сотрудничая со специалистами в других странах, мы можем предвидеть и готовиться к операциям.
Также очень важно, чтобы антипропагандистская деятельность осуществлялась не только государственными учреждениями, но и чтобы общественность, независимые СМИ и неправительственные организации принимали в ней более активное участие. Россия не может этого сделать, потому что в ее механизме все основано на жесткой властной вертикали и деньгах. Как только их пропагандист не будет получать зарплату, не говоря уже о приказе, он выйдет из дела.
Россиянам сложно выстраивать эффективное сотрудничество на международной арене. А мы способны и должны это делать. «Крымская платформа» является хорошим примером такого сотрудничества, как мы можем видеть по болезненной российской реакции.
Наконец, мы пытаемся развивать информационную грамотность в обществе, и делаем это, ориентируясь на ключевые группы. Это немного похоже на тактику борьбы с коронавирусом — в информационной войне также есть приоритетные группы, такие как военные или учителя.
Конечно, самой важной целью является повышение общей информационной грамотности всего общества. Чем больше людей не поддадутся на манипуляции пропагандистов, тем менее вредной будет деятельность наших врагов.
Как только человек осознает, что им манипулируют, он становится невосприимчивым к этому.